На весельной лодке по маршруту: Ангара - Байкал - Селенга

Гребной марафон Евгения Смургиса

Давно осталась позади плотина Иркутской ГЭС. Ангара, а точнее, Иркутское водохранилище разливалось перед нами все шире и шире. Прижавшись к правобережью, мы плыли у глинистых заиленных берегов, где торчали полусгнившие деревья. Вдоль уреза тянулись кущи берез, перемежавшихся с темной зеленью сосен и кедров; они оживляли пейзаж и манили к себе, но, подходя к берегу, мы снова натыкались на черные топляки и мутную зеленоватую воду.

— Надо идти к левому, там, кажется, есть осыпи.— Смургис всматривается в обрывистый левый берег. Весла ушли под борт, лодка развернулась — и яркое, слепящее солнце высветило атлетическую фигуру Евгения.— Пожалуй, самое время искупаться, а ты заступай на вахту.

— А как же купание в Байкале?

— А разве здесь не байкальская вода? Да и будет ли там так жарко?..— И Женя, словно освобождая место гребца, исчез за бортом, но через минуту сидел на крыше кокпита и тянулся к термометру в нише чуть пониже ватерлинии.

— Плюс одиннадцать. Но надо.— Похожий на команду призыв означал ускорить ритуал погружения, ибо надо спешить. Мне показалось, что я был в воде еще меньше...

Левый берег, густо поросший лесом, притягивал уютными бухтами. В них под каменными осыпями зеленели кусты черемухи с черными, уже созревшими ягодами, рдели шиповник и смородина. Вершина одной из бухт желтела пляжем, зыбкая струйка ключика бежала откуда-то сверху, и в тишине его звон ранил, как воспоминание детства.

— Здесь и станем.— Женя поднялся, высматривая проход. Нос лодки ткнулся в песок. Через две минуты, потрескивая и скручиваясь, густо задымила береста под щепками из сосны. Потом я приладил над костром два еще не закопченных котелка и наконец взглянул на Ангару, неслышно уносящую байкальскую воду. Солнце, покинувшее нашу гавань, сверкало на воде, но борт лодки уже подсвечивался пламенем костра. Я оглянулся и только теперь понял, что бухта наша в глубоком ущелье.

— Ну что ж, открытие одиннадцатого сезона состоялось, и по традиции первые сутки пойдем без остановок.

— А как же ночь?

— Ты сам рассчитал, что луна появится в полночь. Вот при луне и двинемся дальше. Сколько у нас варева?

— Варева хватит,— отвечаю я, прикидывая, что завтра к полудню будем в истоке Ангары. И добавляю: — Восемьдесят километров за два дня — неплохо.

— Дальше будет хуже.— Женя взял мою правую ладонь и посмотрел на набухшие бугры мозолей.

И мне представилась карта перехода, тщательно вычерченная еще в Москве. Одиннадцатый маршрут Смургиса выглядел так: от Иркутска по Ангаре, Байкалу и Селенге. Затем переход в правый приток Селенги — Хилок и плавание по нему до города того же названия. Всего около тысячи километров. Но каких? За исключением 120 километров по Байкалу и «тихих» участков Иркутского водохранилища весь путь против течения. А Селенга полноводна и коварна, да и Хилок знаменит своими мелями и меандрами... Но путь этот испытанный и пройденный до нас. Таким маршрутом впервые прошли казаки Петра Бекетова «с товарищи» в 1652— 1653 годах. Позднее в «Чертеж всей Сибири, сбиранный в Тобольске» попало описание этого пути. Правда, «график» маршрута был не столь скорый, как у Бекетова: «А от Иркутского острогу вверх по Ангаре реке до Байкала озера доходят в неделю. А Байкал озеро пробегают парусом до Селенги реки дни в три... А ходу от Байкала озера до устья Хилки реки 13 дней, а вверх по Хилке реке от устья до Иргенского острогу ходу 14 недель...»