Спасение дорогой ценой

Но море еще не рассчиталось с ними. К часу дня в понедельник небо снова заволокло тучами, помутнела кромка земли на горизонте. Легли в дрейф. Все усиливающийся ветер нес шлюпку к берегу. Хэлфорд, отдыхавший внизу после вахты, проснулся, услыхав характерный грохот волн, разбивающихся о прибрежные камни. Берег близок! Он бросился наверх. Действительно, шлюпка приближалась к берегу, но прямо по курсу в радуге рассыпающихся волн чернели грозные рифы. Лодку несло на камни.

Все, кроме, находившегося в забытьи Муира, выбрались на палубу.

— Руля под ветер! Подобрать шкот! — слабым голосом отдал Тэлбот свою последнюю команду. Хэлфорд бросился к шкоту. Френсиз отчаянным усилием переложил румпель, и лодка стала медленно разворачиваться носом к ветру, но в этот момент на палубу обрушилась прибойная волна огромной силы. Судно резко зарылось кормой в воду, какое-то мгновение стояло вертикально, затем легло на воду килем вверх. Конец! Эндрьюз и Фрэнсиз очутились в воде и мгновенно исчезли в пучине. Следующая волна выкинула лодку прямо на рифы...

Тэлбот едва держался у середины шлюпки, тщетно пытаясь взобраться на скользкое днище. Хэлфорд висел на носу, мертвой хваткой вцепившись в край доски лопнувшей от удара обшивки. Внутри опрокинутого корпуса задыхался несчастный Муир. Тэлбот попытался передвинуться поближе к корме, где было легче взобраться наверх. Новая волна накрыла его с головой. Ослепленный, он еле держался за борт одной рукой, не в силах подтянуться. Смутные видения вставали перед ним: далекий остров, капитан Сикар, полный страданий путь. Ослабевшие пальцы разжались, и Тэлбот медленно погрузился в воду.

Еще одна волна ударила в корму, и шлюпка, перевернувшись снова, стала килем вниз. Хэлфорд вскарабкался на палубу, бросился к кормовому люку и вытащил наверх оглушенного Муира. Тот судорожно хватал ртом воздух. У последней гряды рифов новый удар — лодку перевернуло несколько раз, протащило через камни и вынесло в спокойную лагуну у самого берега. Два оставшихся в живых матроса чудом держались на палубе. Полузатопленная шлюпка ткнулась носом в отмель. 31 день адских мучений отделял ее от острова Океанского...

Хэлфорд перевалился через борт и по грудь в воде побрел к берегу, волоча за собой жестяной ящик с донесением капитана Сикара. Оставив ящик на берегу, он вернулся за Муиром. Тот не только не мог передвигаться самостоятельно, но и не понимал слов. Хэлфорд взвалил всхлипывающего товарища на спину и, шатаясь, дотащил его до песчаного пляжа. Теперь Муир был в глубоком обмороке. Хэлфорд подложил ему под голову шинель и вновь упрямо пошел к лодке. Непобежденный человек ничего не хотел отдавать морю. Он перетащил на берег хронометр, подзорную трубу, барометр, компас. Уже темнело, когда Хэлфорд свалился замертво рядом с Муиром.

Он проснулся от палящих лучей полуденного солнца. Сел, стряхнул с лица песок и огляделся. Рядом никого не было. Хэлфорд вскочил, сделал несколько шагов и снова сел—ноги отвыкли от твердой земли. Но он заставил себя встать и поковылял по пляжу.

Еще издали он увидел группу стоящих неподвижно испуганных туземцев. У их ног лежал Муир, уставившись невидящими глазами прямо в солнце. Очевидно, просившись ночью, он встал и побрел без цели, неведомо куда, и шел, пока не остановилось сердце. Хэлфорд встал на колени и закрыл глаза своему последнему товарищу по ужасному плаванию.

Рождество на острове Океанском прошло печально. Второй помощник раскрошил последние пять сигар и выдал каждому по щепотке табака — все-таки праздник. Следующие дни были заполнены работой.

Сразу после отплытия пятерых Сикар приказал выбрать из обломков все, что могло быть использовано в качестве строительного материала и приступить к постройке сравнительно большого судна. Постепенно из груды бесформенных обломков досок и ржавых железных полос выросло что-то вроде огромного плота — ни на что другое собранный материал не годился. Сикар, как и многие другие, понимал бесполезность затеи: это «судно» развалилось бы при первом же небольшом шторме, не отходя от берега. Но работа давала возможность сконцентрировать на чем-то внимание людей, поддерживале надежду на спасение. Это было тем более необходимо, что начинался голод. Рыбы у острова оказалось очень мало, напуганные тюлени и альбатросы держались теперь подальше от людей, а из запасов оставалось лишь немного муки и галет.

Сикар был уверен, что Тэлбот со своими людьми погиб в океане, так как иначе по всем расчетам помощь уже должна была подоспеть.

Но вечером 3 января на горизонте показался дымок. Моряки собрались на берегу, развели костер и напряженно вглядывались в медленно приближающееся судно. Присмотревшись, Сикар узнал пароход «Килауеа», принадлежащий королю Гавайских островов. Значит шлюпка все-таки дошла до цели!

Пароход стал на якорь, не доходя до опасных рифов. Было видно, как с него спускают шлюпку. Сикар выстроил исхудалых, оборванных людей и пошел навстречу медленно подходившему вельботу. На берег спрыгнул капитан «Килауеа» Лонг. Отсалютовав друг другу, капитаны-обменялись несколькими фразами. Затем, опустив голову, Сикэр приблизился к полной ожидания команде.

— Офицеры и матросы «Сэгиноу»! Я должен сообщить вам горестную весть. Мы спасены очень дорогой ценой — ценой четырех жизней. Лейтенант Тэлбот, старшина Фрэнсиз, матросы Эндрьюз и Муир...

Его голос сорвался.