Последний рейс катамарана Север

А. М. Пирогов, Катера и Яхты, №33, 1971 год

Мы уже рассказывали о походах катамарана «Север», построенного двумя энтузиастами по собственным эскизам из случайных материалов («Катера и яхты», № 17, 1969 г., № 29, 1971 г.). Конечно, не все действия экипажа «Севера», особенно во время последнего плавания, являются примером для подражания. Не стоило, например, даже пытаться осуществлять такой опасный маневр, как шлюзование под парусами; а если корпус действительно «сильно потек», то следовало немедленно прекратить плавание. Но очерки хорошо написаны и наглядно показывают, как совершенно «сухопутный» человек берется за инструмент, чтобы построить свое первое судно, приобщается к водному туризму.

Я читаю расплывшиеся буквы сохранившейся части судового журнала; большая часть страниц вместе с обложкой, деньгами, которые были в обложке, мыльницей, двумя одеялами, лодочным мотором, парусами и самим судном лежит на дне Волгоградского водохранилища.

Прошлый поход мы закончили в Ульяновске и там же, естественно, приходилось начинать новый. По мере приближения к городу мы все больше беспокоились за судьбу нашего катамарана. Может, его поставили в городской музеи, а может, выбросили на городскую свалку? Ведь яхт-клуб давно обещали перенести в другое место. Но мы сильно полагались на ту систему, согласно которой обещанный вот-вот перенос следует считать отсроченным ровно на три года. И не ошиблись.

Неделю пришлось прокантоваться в Ульяновске, занимаясь мелким ремонтом и не менее мелким вымогательством недостающих деталей.

Необычным в этом походе было то, что начинал его я в одиночестве. А управляться с такой посудиной одному не так просто. Прежде чем отплыть, я много раз мысленно перебирал последовательность всех маневров, которые должен совершить в том пли ином случае. Из-за этого пришлось внести в конструкцию кое-что новое.

И вот настал день, когда торчать на стоянке яхт-клуба стало уже неудобно. Я поставил стаксель, и катамаран легко отвалил от стенки, благо ветер был попутный. Со стороны все выглядело прекрасно: катамаран шел быстро и ровно, с курса не сбивался, суеты на борту не было. На самом же деле ситуация складывалась довольно скверная. Оказалось, что на ходу я не могу поднять грот, не расставаясь с румпелем. И поставить судно носом к ветру боялся, так как не был уверен, смогу ли потом повернуть его обратно. Особенно не хотелось делать экспериментов вблизи клуба. Выручили новые друзья из Ульяновска, которые нагнали катамаран на моторке и решили какое-то время его сопровождать. Сначала мы долго шли параллельными курсами, обмениваясь бессвязными, по восторженными восклицаниями и размахивая руками. Потом они, наконец, спросили, не нужно ли мне чего-нибудь. И я, отбросив ложный стыд, заорал: «Нужно, нужно!», и попросил подержать румпель. И вот грот мощно распластался на ветру, все пошло хорошо, а радости моей не было границ.

Предстояло пересечь добрую долю Куйбышевского моря и, должен сознаться, далось мне это нелегко. Задул уже знакомый попутный ветер, поднялась волна. Вообще, за четыре года нашего плавания вниз на юг редко дул иной ветер, кроме северного. Поэтому мне кажется, что путешествующим под парусами только на юг или только на север можно вполне учесть это обстоятельство еще в проекте парусного вооружения. Очень сковывало и то, что я ни на минуту не мог отпустить румпель: катамаран быстро приводился, несмотря на большой стаксель. В следующий раз, когда придется снова проектировать катамаран, я уделю этому делу особое внимание, а не буду слепо придерживаться рекомендаций.