Голубыми дорогами кольского Заполярья

Снова Ловозеро. Мимо заросших лесом островов, на одном из которых (на Колдуне) сохранились саамские могильники, идем к устью Цаги. Известны два способа спортивной гребли на резиновых лодках, парой весел в уключинах и одиночными веслами, как на каноэ. Нам удалось одновременно использовать оба способа. На каждой лодке двое сели на корму взяв в руки по веслу, и стали грести вдоль бортов, а третий расположился спиной вперед ближе к носу лодки и греб обычным способом.

Вот и бурная мелководная Цага. Работая до пота всеми четырьмя веслами, начали хотя и медленно, но верно продвигаться вперед, преодолевая натиск течения. Часто встречаются шивера — мелководья с торчащими в пене черными камнями. Не раз приходится вылезать в воду и тащить лодки по бурлящим сливам, Под ногами — круглые валуны, покрытые осклизлой зеленью. То и дело оступаемся, проваливаемся в ямы, холодная вода заливается за голенища сапог. Непрерывно идет дождь. Ледяные струи давно проникли под плащи и резиновые куртки...

Мы уже и не надеялись на хорошую погоду, но после полудня ветер унялся, рассеялись тучи, и вместе с лучами солнца заструилось с неба ласковое тепло. Как будто приплыли мы в царство бабьего лета, — тихое, доброе, солнечное, которое лежит где-то за тридевять земель от холодного и сердитого Севера.

И снова —тишина. Солнце склонилось над лесом, и весь мир опрокинулся, перевернулся, отразившись в застывшей реке. Высокие ели росли теперь вниз вершинами. Березки белыми стрелами уходили в зеленую глубину. Мы поневоле останавливались, чтобы еще и еще раз взглянуть, рассмотреть, как далеко внизу деревья чуть покачивают макушками, как горит прямо под лодкой осенний закат, В этом розовом зеркале бесшумно явились вдруг белые тени, а потом донеслись короткие трубные звуки —- большие птицы проплывали, вытянув длинные шеи мерно взмахивая огромными крыльями. Лебеди были первыми из редких животных полуострова, которых встретили мы в пути. А потом нам попадались тетерева, гуси, однажды вышел к реке медведь, белый кречет сел на сухое дерево у самой воды...

При впадении Оленки есть остров, очень удобный для ночлега. Следующую стоянку можно сделать в покинутом поселке — бывшей базе геологов. В сухом сосновом лесу, там, где сама Цага впадает в большое заросшее кувшинками озеро, стоят дома, два из которых еще во вполне приличном состоянии.

Дальше, до поворота в Сиговый ручей, шли все-таки ходко. Здесь река, если не считать порогов, чистая, течение около километра в час Берега топкие, заросшие ивняком. Вылезать на них невозможно, поэтому мы обедали сгущенкой и галетами, не выходя из лодок.

Но вот река разделяется на два русла. Правая протока настолько заросла, что, кажется, пройти по ней невозможно. Однако это и есть нужный нам Сиговый ручей. Обломанные ветки, содранная бортами байдарок кора — надежная примета, помогающая убедиться, что мы свернули правильно, на туристскую магистраль, а не в какую-нибудь протоку, теряющуюся в болотах.

Обычно берега у водоемов в Заполярье каменистые или заболоченные, а здесь замечательный чистый песчаный пляж. На Сиговом озере едим последнюю уху: впереди Пана и Варзуга, где водится семга, поэтому всякая рыбалка, даже удочкой, строго запрещена.

Утром, выйдя на озеро, среди зарослей камышей и кувшинок с трудом находим едва заметную протоку. Обрубленные топором кусты — входные ворота трассы. Вдоль воды теперь все время вьется заметная тропка, по ней мы и идем, волоча лодки за собой, причем один человек на каждой все время отталкивает веслом нос. Такой выработанный опытом способ проводки оказался самым удобным. Выходим на сильно вытоптанную площадку на левом берегу ручья. Все ясно, здесь начинается 6-километровый волок, туристы разбирают свои байдарки, укладывают груз. Тропа, идущая отсюда через болота и перелески до Паны, набита довольно основательно, через топи переброшены гати. Одним словом, сбиться с пути невозможно…