На озере Чудском под парусами

Попасть в шквал одному, да еще в открытом месте — дело неприятное. Опасность опрокинуться весьма реальна, а поставить на киль даже такой маленький швертботик очень трудно. Да и последствия такой аварии могут быть плачевны: испортятся продукты, вымокнет одежда, неизбежны поломки и т. п. Поэтому я старался не испытывать судьбу и принимал все меры предосторожности при усилении ветра или приближении шквала. Даже надевал спасательный жилет, чего, каюсь, раньше, как правило, не делал (да простят меня начальники гаваней и портовых частей яхт-клубов!).

Помню, при переходе от дер. Островцы до о. Пирисар я заштилел и сидел, изнывая от зноя, несколько часов на одном месте. После полудня горизонт стали заволакивать черные грозовые тучи, а примерно через час стало ясно, что будет сильный шквал. Убираю все под палубу и в водонепроницаемый ящик. Снимаю с себя все до трусов, надеваю жилет и готовлю «ползучий» якорь (ведро с привязанным к нему тяжелым болтом), фал, разумеется, приготовлен к отдаче. И вот крупные, редкие капли дождя ударили по зеркалу воды, образуя вокруг волнистые круги. Молния, удар грома и, наконец, первый порыв, да такой сильный, что «Рикики» при растравленном шкоте ложится до кокпита. Шутки плохи! Убираю парус под палубу и отдаю якорь: он действует хорошо, сразу разворачиваюсь против ветра. Шквал был довольно свирепым — не менее 6— 7 баллов, и продолжался около 40 минут.

В другой раз шквал застал меня в проливе между о. Колпино и берегом. Ветер усиливался постепенно и зашел мне «в лоб». Что делать? Удирать обратно или попытаться дойти до дер. Медли, благо до нее не более 0,5 мили. Решаю испытать судьбу и никак не готовлюсь к встрече шквала. Ветер сильнее, около 5 баллов, а для «Рикики» это уже тяжеловато. Иду с потравленным шкотом. Ветер еще сильнее, кладет до кокпита. Вижу — бегут мальчишки по берегу, машут руками и кричат: «дяденька, придете к нам?». Думаю — «приду, если не лягу!». Так и есть: сильный порыв... ложусь в нескольких метрах от берега. Вываливаюсь через наветренный борт, пытаюсь ногами нащупать шверт, и — встаю на дно по горло в воде. Перебираю руками к штагу (тут мельче), разворачиваю швертбот против ветра, убираю грот и вытаскиваю «Рикики» на берег. Мальчишки очень шумно выражают восторг по поводу моего купания и помогают, облепив швертбот со всех сторон.

Вопросам нет конца. Все было осмотрено досконально, причем никто не хотел поверить, что я хожу только под парусом и действительно один. Впрочем, этому удивлялись и во всех других местах, где мне пришлось бывать. Мальчишки угостили меня огурцами, принесли молока и, отдохнув, я двинулся дальше.

В тот же день мне еще дважды пришлось встречаться с сильными шквалами, но я уже больше не рисковал, и без зазрения совести удирал в густые, высокие тростники: влетаешь туда полным ходом и идешь, раздвигая корпусом камыши, пока не остановишься. Тут обычно нет ни ветра, ни волны, не надо ни якоря, ни швартовов. Можно схватить охапку тростников и закрепить за мачту!